5 самых странных боевых машин в истории войн

На данный момент танки остаются основными ударными силами сухопутных войн. Вооруженные силы всех государств разрабатывают собственные проекты боевых машин, но, как правило, все они соответствуют некоторым основным принципам. Но так было не всегда. В начале XX века инженеры по всему миру искали свой собственный путь, чтобы построить идеальный танк. Этот период инноваций привел к современным, высокотехнологичным бронированным машинам, но сам был полон удивительно странными идеями. Перед вами — пятерка самых странных танков, которые только видел свет.

Царь-танк

В первое десятилетие XX века танкостроительная отрасль России практически не существовала. Николай II отдал приказ о разработке проходимой, мощной бронированной машины, способной преодолевать любые препятствия и обладающей серьезной боевой мощью. За дело взялись инженеры Николай Лебеденко, Николай Жуковский, Борис Стечкин и Александр Микулин. Всего за год они сумели представить царю проект нового танка, прозванного «нетопырем» за расположение башни. Вместо гусениц танк был оснащен парой гигантских колес, вооружение составляло целых 12 пулеметов, а двигатели Sunbeam позволяли ему развивать внушительные 20 км/ч. К сожалению, первые же испытания, проведенные в подмосковном лесу, показали всю несостоятельность конструкции. Заднее колесо этой махины увязло в мягком грунте. Несмотря на все усилия российских военных, 60-тонный бегемот оставался на этом месте до 1923 года, после чего был продан на металлолом.
Прогрев-Т

Мины стали настоящим бичом сухопутных войск. Советский Союз принялся за разработку специальных тральщиков, способных эффективно и без ущерба расчищать территорию. Самым необычным проектом стал шедевральный Проект-Т, вместо пушки оснащенный двигателем (!) истребителя МиГ-15. Раскаленная реактивная струя вырывалась на дорогу, взрывая все мины в радиусе нескольких метров. Однако расход керосина (полного бака хватало лишь на 6 километров пути) был слишком велик и проект признали нерентабельным.
Машина Буаро

У французов также имелось свое мнение о том, как должна выглядеть мобильная боевая платформа. В 1914 году Луи Буаро предоставил Военному министерству страны планы новой машины. Конструкция Appareil Boirault выглядела очень странно. Кабина, обнесенная гусеничным конструктором, размещалась по центру, брони не было вовсе. Этот динозавр весил целых 30 тонн, а приводился в движение одним 80-сильным двигателем. Скорость? До трех километров в час. Недотанк неплохо справлялся с преодолением траншей и зачисткой местности от колючей проволоки, но больше не годился ни на что.
Танк Менделеева

Настоящий монстр, разработанный сыном знаменитого химика, наводил ужас лишь своим видом. Василий Менделеев воплотил проект в жизнь между 1914-1915 годами, но на поле боя танк так и не вышел. Вооружение бронестращилища составляла 127-миллиметровая пушка и пулеметная башня, вынесенная на крышу корпуса. Она могла втягиваться внутрь при ожесточенном огне противника. Броня танка Менделеева была довольно крепка (150 миллиметров), но вся конструкция получилась слишком уязвимой и неповоротливой.
Антонов А-40

После Первой мировой войны роль танков на поле боя сформировалась окончательно. Конструкторы разрабатывали машины уже более похожие на современные. Однако, оставался один, очень важный вопрос: как быстро развернуть этих неповоротливых бронированных монстров на позиции? Самой творческой идеей стала разработка советского инженера Олега Антонова, создателя летающего танка А-40. Это была чуть ли не первая из многих попыток оперативной доставки бронемашин на линию фронта при помощи самолета. К сожалению, единственными способными поднять такой груз самолетами оставались бомбардировщики, а тратить их ресурс на грузоперевозки виделось нецелесообразным. Антонов решил проблему, оснастив свое детище парой крыльев. Предполагалось, что самолеты будут буксировать планирующие танки. На деле же машину для полета приходилось максимально облегчать, оставляя танк без боеприпасов. Безоружный танк на поле боя становился легкой добычей противника — проект отправился на доработку.